Сотрудничество Европейского союза и Китая в сфере прямых иностранных инвестиций в контексте инициативы КНР “Пояс и путь”

ЕС и КНР являются одними из крупнейших экономик и крупнейшими инвесторами в мире. В 2017 г., согласно данным ЮНКТАД, общий накопленный объем прямых иностранных инвестиций в мире составил 32.3 трлн долл. США, на долю ЕС пришлось 11.8 трлн долл. (36% общемирового объема), для КНР этот показатель превысил 3.8 трлн долл. США (11%) 11.

Однако двусторонние инвестиционные отношения ЕС и Китая развиты не так сильно, как торговые. Связанно это в первую очередь с тем, что у государств – членов ЕС уже сложились комплексные и долгосрочные паттерны инвестиционного сотрудничества как друг с другом, так и с другими ведущими странами, прежде всего, с США. Во-вторых, если страны ЕС вели масштабную инвестиционную деятельность еще во второй половине прошлого века и к 1990 г. на них приходилось около 43% от общемировых накопленных инвестиций, то китайские инвесторы начали активно совершать инвестиционные сделки лишь с конца 1990-х годов.

Инвестиционные отношения ЕС и Китая открывают широкие перспективы для обеих сторон. На данный момент сотрудничество в этой сфере регулируется между странами ЕС и КНР двусторонними соглашениями. Большинство из них были подписаны в 1990-2000-е годы. Планируется завершить переговоры о подписании всеобъемлющего инвестиционного соглашения между ЕС и КНР. Из институциональных структур, которые отвечают за регулирование такого сотрудничества, помимо ежегодного саммита ЕС – Китай, стоит выделить министерские диалоги по экономике и торговле и по торговой и инвестиционной политике.

По данным Евростата, к 2019 г. накопленный объем инвестиционных транзакций с 2000 г. из ЕС в Китай составил 197 млрд долл. США, из Китая в ЕС 194 млрд долл. 12 Рассматривая отраслевую структуру прямых иностранных инвестиций, стоит подчеркнуть, что инвесторы ЕС ограничены китайским законодательством и наиболее высокотехнологичные отрасли практически закрыты для иностранных игроков. Китайские инвесторы, которые не стеснены подобными ограничениями, наиболее заинтересованы в IT-секторе и доступе к технологиям.

Важным показателем следует считать характер инвестиционных сделок и проектов. Данные Евростата наглядно показывают, что европейцы заинтересованы в новых или совместных проектах с китайскими компаниями, в то время как инвесторы из Китая стремятся к получению контрольного пакета акций компаний ЕС, редко создавая новые проекты. Такая разница также вызвана ограничениями китайского рынка: в большинстве отраслей представители других стран не могут иметь более 30% от акций компании, в то время как до недавнего времени на рынке ЕС не было ограничений по доле иностранных акционеров в компании.

Рисунок 1. Распределение китайских прямых иностранных инвестиций по отраслям экономики ЕС (агрегированные данные за 2015–2019 гг., %)

Источник: составлено автором по данным Евростата 12.

Рисунок 2. Распределение прямых иностранных инвестиций ЕС в экономику Китая по отраслям (агрегированные данные за 2015–2019 гг., %)

Источник: составлено автором по данным Евростата 12.

Для более наглядных примеров стоит обратиться к главным инвестиционным партнерам Китая в ЕС: это Франция, Германия, Италия и страны Центральной и Восточной Европы. Важно уточнить, что за рамками данного исследования оказались Великобритания и Нидерланды. Соединенное Королевство не рассматривалось, так как в январе 2020 г. оно официально вышло из Европейского союза. Что касается Нидерландов, многие инвесторы из ЕС и Китая создают там дочерние компании для осуществления инвестиционных транзакций. Это вызвано в первую очередь льготными условиями законодательства и налогообложения в Нидерландах.

Динамика потоков ПИИ из Китая в страны ЕС, из стран ЕС в Китай представлена на рисунке ниже. Пик китайских инвестиций в ЕС в 2016 г. совпадает с общим максимумом инвестиционной активности Китая в этот период. Можно увидеть общий спад инвестиций из ЕС в Китай (в основном из крупнейших инвесторов – Германия и Нидерланды), что связано с возникшими разногласиями между Китаем и ЕС, которые будут рассмотрены в следующем параграфе.

Рисунок 3. Потоки ПИИ из Китая в страны ЕС и из стран ЕС в Китай (млн евро, 2013–2018 гг.)

Источник: составлено автором на базе данных Евростата 13 и MERICS 14.

Франция

По данным Банка Франции, общий объем накопленных прямых иностранных инвестиций в страну в 2015 г. составлял 1.15 трлн евро (1.07 трлн в 2014 г.). Из них на КНР и Гонконг в 2015 г. приходилось 35.4 млрд евро (30.9 млрд евро в 2014 г.) 15. По этому показателю Франция уступает только США, откуда пришло 209 млрд евро инвестиций в Китай и Гонконг в 2015 г. (более 170 млрд евро в 2014 г.). Китай – второе по величине неевропейское направление французских прямых иностранных инвестиций. Анализ отраслевой структуры французских ПИИ показывает, что в 2015 г. в производящих отраслях объем инвестицй составил 342 млрд евро, в IT-сектор было вложено 73 млрд. Что касается отраслей, связанных с деятельностью в рамках инициативы “Один пояс – один путь”, то в 2015 г. в строительные и транспортные объекты было вложено 26.4 млрд и 7.4 млрд евро соответственно.

Объем китайских накопленных прямых инвестиций во Франции в 2016 г. составил более 11 млрд евро 16. Отраслевая структура китайских инвестиций выглядит следующим образом 17: около 29% приходится на недвижимость, 27% на энергетику, 12% на розничную торговлю, 8% на автомобилестроение, 5.7% на транспорт и инфраструктуру, 4.5% на сектор информационных технологий.

В качестве примера сделки в энергетике можно привести покупку в 2011 г. китайскими инвесторами 30% акций GDF Suez (совр. Engie), одной из крупнейших компаний в отрасли газовой и электроэнергетики. В технологическом секторе China Investment Corporation (CIC) в 2012 г. вложила более 380 млн евро в компанию Eutelsat, которая занимается разработкой и обслуживанием спутников.

Германия

Согласно данным Немецкого федерального банка 18, объем накопленных ПИИ Германии в КНР и Гонконге в 2013 г. составил 51.9 млрд евро, в 2014 г. – 63.6 млрд, в 2015 г. – 71.45 млрд, в 2016 г. – 77.5 млрд. В относительном выражении прямые иностранные инвестиции в КНР составили от 5.5% в 2013 г. до 6.95% в 2016 г. от общего объема всех ПИИ Германии. Важно отметить, что Китай принимает практически половину от всех немецких инвестиций в Азии. Изучая отраслевую структуру распределения капиталовложений, можно отметить, что Германия инвестирует более 30% от общего объема в холдинговые компании и фонды, около 30% в автомобилестроение и более 14% в электронику. Объем накопленных ПИИ КНР, включая Гонконг, в Германии составил в 2013 г. 2.15 млрд евро, в 2014 г. – 2.7 млрд, в 2015 г. – 3.8 млрд, в 2016 г. – 4.6 млрд. Основные отрасли притяжения китайского капитала – это машиностроение (32%), автомобилестроение (14%), возобновляемая энергетика (12%) 19.

В последнее несколько лет китайские инвесторы выкупают контрольные пакеты акций немецких компаний, особенно в наукоемких отраслях. Основной целью таких инвестиций является трансфер технологий в Китай, чтобы на базе опыта Евросоюза разработать свои аналоги. В октябре 2015 г. китайская China Investment Corporation (CIC) стала миноритарным акционером Tank & Rast, которая специализируется на инфраструктуре в апреле 2016 г. корпорация ChemChina выкупила производителя оборудования для изготовления различных пластмасс KraussMaffei; в августе 2016 г. группа Midea приобрела компанию KUKA, которая занимается разработкой робототехники. Общая сумма приведенных сделок составляет более 9 млрд долл. США. После закрытия этих и ряда других инвестиционных сделок в Германии решили поднять вопрос о реформе системы национального регулирования прямых иностранных инвестиций, так как многие немецкие эксперты посчитали существующую модель не отвечающей угрозам национальной безопасности и экономического развития страны.

Италия

Согласно данным Банка Италии, в общем объеме накопленных итальянских ПИИ КНР и Гонконг в совокупности занимали не более 3% в течение периода с 2013 по 2018 гг. 20 На момент 2018 г. в абсолютных значениях это 10.3 млрд евро и 3.7 млрд евро соответственно. Китай же аккумулировал практически 5 млрд евро капиталовложений к 2018 г., что составляет менее 1% от всех накопленных иностранных инвестиций в Италии. Основные отрасли, куда вкладываются китайские инвесторы, схожи с перечисленными выше: энергетика, высокотехнологичное производство, информационные технологии, машиностроение 21.

В 2015 г. ChemChina купила более 16% акций компании Pirelli, которая занимается производством автомобильных шин. Народный Банк Китая инвестировал более 3.5 млрд евро в 10 крупнейших компаний Италии, в том числе в автомобилестроении и сфере телекоммуникаций. В 2014 г. State Grid Corporation of China приобрела более 35% акций энергетического холдинга CDP Reti, стоимостью более 2.1 млрд евро.

Страны Центральной и Восточной Европы

За период с 2000 по 2018 гг. КНР инвестировал более 7.1 млрд евро в страны Центральной и Восточной Европы 22. Распределение капиталовложений здесь неравномерно, более 90% получают пять стран: Чехия, Польша, Словакия, Болгария и Венгрия. Такую модель можно объяснить рядом преимуществ этих конкретных стран: наличие научно-технического потенциала и активно развивающиеся высокотехнологичные компании, географическое расположение, возможность для Китая включиться в строительство транспортной структуры в этом субрегионе ЕС.

По данным Национального банка Венгрии, в 2017 г. объем накопленных ПИИ КНР составил 1.8 млрд долл. США 23. В области транспортной инфраструктуры можно выделить два крупных инвестиционных проекта Китая. В 2011 г. Xanga Investment Development Group получила лицензию на управление международным аэропортом Дебрецен, вторым по величине после Будапештского, на долгий срок. В 2015 г. было подписано соглашение о модернизации железнодорожного пути из Будапешта в Белград общей стоимостью 3.8 млрд долл. США. За выполнение контракта отвечает China Railway Group 24. Данный маршрут должен связать Центральную Европу и порт Пиреус в Греции.

Крупными инвесторами в IT–сектор Венгрии являются Huawei, ZTE, Lenovo, Sevenstar Electronics Co. Эти компании создают региональные дистрибьюторские центры и центры по продажам товаров китайских производителей. Многие представители бизнеса позиционируют Венгрию как площадку для входа на рынок ЕС.

По различным оценкам объем накопленных ПИИ КНР в Польше в 2017 г. составил более 1.1 млрд долл. США 23. Основные секторы: электроника, электроэнергетика, производство, информационные технологии и розничные продажи. Три китайские компании (Shanghai Electric Power Construction, Pinggao Group и Sinohydro Corporation) выиграли тендеры на строительство сетей электропередачи. Из крупных производственных проектов стоит отметить строительство китайской Guotai–Huarong Poland (GTHR) завода в городе Вроцлав, который будет поставлять комплектующие для батарей электромобилей, и покупка китайскими инвесторами компании Nuctech, которая производит оборудование для сканирования багажа и медицинское оборудование (томографы). Китайские IT–компании вкладываются в создание собственных центров по координации поставок в Европе и центров по сбыту своей продукции. Крупным контрактом является поставка Huawei в Польшу оборудовании для создания сетей 5G.

Важным событием в польско-китайском сотрудничестве стало подписание договора о стратегическом партнерстве и инвестиционного меморандума на более чем 7.4 млрд евро на период с 2016 по 2020 гг.

В странах Центральной и Восточной Европы китайские инвесторы пытаются дополнить транспортную систему контейнерными терминалами, логистическими хабами, складскими объектами. Например, в 2016 г. инвесторы из Китая пытались купить территорию в польском городе Лодзь для строительства контейнерного терминала на железнодорожном узле, но сделка была аннулирована агентством по недвижимости польских вооруженных сил. В Словакии были куплены склады компании Prologis. В Венгрии помимо аэропорта Дебрецен на востоке страны китайские инвесторы планировали вложиться в аэропорт Сомбатхей на западе страны. Эти и многие другие инфраструктурные объекты позволят обеспечить возможности для реализации товаров из Китая как в Центральной и Восточной Европе, так и по всему Европейскому союзу.

Можно выделить несколько ключевых особенностей инвестиционного сотрудничества ЕС и КНР: во-первых, не существует единой политики в отношениях с Китаем в рамках инвестиционного сотрудничества и сотрудничества в области инициативы “Один пояс – один путь”; во-вторых, отсутствует единый стандарт в области регулирования прямых иностранных инвестиций; в-третьих, политика со стороны КНР на пространстве ЕС дифференцирована.

Действительно, единой позиции в отношении КНР и инициативы “Один пояс – один путь” Евросоюз пока не сформировал. Но существует ряд концептуальных документов, в которых ЕС пытается заложить основы общеевропейской стратегии, например, Совместное коммюнике Европейскому парламенту и Европейскому совету об элементах новой стратегии ЕС по отношению к Китаю 2016 г. 25, Совместное коммюнике Европейскому парламенту и Европейскому совету: стратегический обзор отношений между ЕС и КНР 2019 г. 26 и т.д.

Основные направления стратегии обозначены: необходимость для государств – членов ЕС выработать согласованный подход в отношениях с КНР – на двустороннем и многостороннем уровнях; соответствие механизмов экономического и торгового сотрудничества нормам законодательства ЕС и принципам ВТО; разработка и принятие нового всеобъемлющего соглашения по инвестиционному сотрудничеству между КНР и ЕС. Данное соглашение призвано привести в соответствие уровни доступа компаний ЕС на китайский рынок и китайских компаний на рынок ЕС. Его подписание планировалось в 2020 г., однако этому помешала пандемия. Важным пунктом будущего соглашения должно стать создание механизмов, которые обеспечат защиту наиболее важных секторов экономики ЕС от незаконных и несправедливых сделок. В рамках инициативы “Один пояс – один путь” Европейский союз настаивает на продвижении партнерства через объединяющую платформу ЕС–Китай (The EU–China Connectivity Platform). Для ЕС этот механизм будет обеспечивать соответствие проектов “Пояса и пути” собственным стратегиям и планам объединения и контроль над их реализацией, в том числе над их финансированием, и должен стать основной сотрудничества с другими странами, присоединившимся к инициативе ОПОП. 

Помимо выработки согласованной политики по отношению к инициативе “Пояс и путь”, другим важным процессом на уровне Евросоюза является коммунитаризация норм контроля над прямыми иностранными инвестициями. Во-первых, ЕС пытается разработать механизм мониторинга прямых иностранных инвестиций из третьих стран, который включал бы информирование о транзакциях между государствами-членами. Основной задачей является координация национальных механизмов мониторинга и регулирования инвестиционных потоков, пока без создания общего наднационального механизма. Такой подход позволит национальным правительствам самостоятельно определять, какие инвестиционные проекты или сделки должны быть одобрены или заблокированы в случае, если они представляют угрозу для национальной безопасности. Во-вторых, ЕС планирует пересмотр общеевропейской экспортной и инвестиционной политики и расширение сфер ее применения. Пока общеевропейский режим регулирует лишь экспорт товаров двойного назначения. В 2016 г. Европейской комиссией был предложен проект соглашения, который расширит сферу применения общеевропейского режима на право интеллектуальной собственности и трансфер технологий. Для Единого внутреннего рынка ЕС требуется скоординированная политика касательно прямых иностранных инвестиций в интересах безопасности всего Евросоюза. Возможным решением станет создание единой системы контроля и оценки прямых иностранных инвестиций.

В феврале 2019 г. Европейский парламент принял нормативный правовой акт по созданию законодательной базы по мониторингу прямых иностранных инвестиций в страны ЕС 27. Главными его пунктами являются: обязанность национальных правительств передавать Европейской комиссии данные о национальных механизмах контроля прямых иностранных инвестиций; перечень необходимых данных для анализа инвестиционных сделок с иностранными инвесторами; приоритетные сферы, в которых стоит производить контроль; право национальных правительств и Еврокомиссии отправить заключение другим странам, проводящим сделку; обязанность информировать Еврокомиссию и другие государства-члены о сделках, которые должны проходить мониторинг.

Важно подчеркнуть, что пока это рекомендательные меры, не подразумевающие единого централизованного контроля на уровне ЕС. В марте 2020 г. была выпущена дополнительная инструкция Европейской комиссии по механизму мониторинга прямых иностранных инвестиций 28. Ключевым пунктом стал призыв к усилению мониторинга, так как в условиях кризиса, спровоцированного пандемией COVID-19, возможна угроза массовой скупки предприятий в ЕС. Особенно это касается предприятий, связанных со здравоохранением, относящихся к критически важным по стандартам законодательства ЕС. В документе подчеркивается необходимость анализировать сделки не только с крупными предприятиями, но даже с мелкими фирмами (или стартапами), которые относятся к критически важным и наукоемким отраслям.

14 стран ЕС уже создали собственные такие механизмы. Еврокомиссия призывает использовать их во всех критически важных отраслях и рекомендует остальным государствам-членам разработать схожие механизмы контроля, а также ужесточить надзор не только за прямыми, но и за портфельными иностранными инвестициями, если они могут обеспечить акционеру даже частичные права в области управления компанией и контроля над нею. Рассматривается возможность предоставления государствам особых прав в стратегически важных компаниях по принципу “золотой акции”. Это позволит национальным правительствам контролировать сделки, могущие представлять угрозы для безопасности и стабильности государства и общества. Также предлагается ввести механизм обмена информацией и мнениями между государствами – членами ЕС о происходящих инвестиционных сделках, при этом необходимый срок информирования может достигать 15 месяцев после завершения сделки. 

ФРГ представляет собой наиболее показательней пример в плане реформирования национальной системы регулирования инвестиционной деятельности. В июле 2017 г. были приняты поправки к постановлению федерального правительства о внешней торговле и платежах для расширения надзора за сделками с участием иностранных компаний. В декабре 2018 г. федеральные власти еще больше ужесточили инвестиционное законодательство. Согласно новым правилам, проводится контроль сделок в отраслях, непосредственно связанных с функционированием государства и экономики, с оборонно-промышленной, информационной и другими сферами. Это касается и сделок, когда компания из третьей страны планирует приобрести более 10% акций немецкой компании. Министерство экономики и энергетики Германии также получило право запрещать сделки, если сочтет их представляющими угрозу для национальной безопасности страны.

Попытки сформировать общую для Евросоюза политику по отношению к КНР и ее инициативе “Один пояс – один путь” активно предпринимаются институтами ЕС при поддержке прежде всего ФРГ и Франции, признанными локомотивами европейской интеграции. Основными механизмами для проведения этой линии являются саммит ЕС–Китай, проводимый ежегодно с 1998 г., и платформа для диалога ЕС–Китай. Китай активно лоббирует сотрудничество с странами ЕС на двустороннем уровне, а также через созданные по его инициативе многосторонние форумы, что затрудняет формирование единой позиции внутри Евросоюза. Так, Форум по сотрудничеству между Китаем и государствами Центральной и Восточной Европы, проводимый ежегодно с 2012 г., объединяет КНР и 17 участников: Албанию, Боснию и Герцеговину, Болгарию, Венгрию, Грецию, Латвию, Литву, Польшу, Румынию, Сербию, Северную Македонию, Словакию, Словению, Черногорию, Чехию, Хорватию и Эстонию. Его ключевой задачей является приоритетное развитие сотрудничества Китая со странами, которые сравнительно недавно присоединились к ЕС или планируют это сделать в ближайшей перспективе (Албания, Босния и Герцеговина, Сербия, Северная Македония, Черногория). Помимо саммита на высшем уровне, важным органом форума является секретариат, который состоит из представителей национальных правительств этих 16 государств, специальных отделов по сотрудничеству с министерствами КНР, крупных государственных банков и компаний. Секретариат расположен в Пекине и подведомственен Министерству иностранных дел Китая 29.

Говоря о подходах к сотрудничеству с Китаем со стороны различных стран ЕС, стоит выделить несколько основных паттернов: привлечение китайских инвестиций в рамках инициативы через различные механизмы, многосторонние форумы и меморандумы о взаимопонимании; осторожные попытки двустороннего партнерства; стремление консолидировать позиции государств-членов касательно взаимодействия с Китаем и двигаться по пути формирования единой политики ЕС в отношении КНР.

К первому паттерну можно отнести страны Восточной и Южной Европы. Так, в марте 2019 г. Италия и КНР подписали меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в рамках инициативы “Один пояс – один путь” 30. Согласно ему, Италия и Китай расширяют и углубляют двустороннее сотрудничество в сферах, наиболее приоритетных для проекта: транспортная инфраструктура, авиация, телекоммуникация, возобновляемая энергетика. Одним из главных инструментов финансирования совместных проектов должен стать Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. Стороны также планируют развивать инвестиционное сотрудничество в отношении проектов “Пояса и пути” в третьих странах. Важно подчеркнуть, что приоритетное значение для координации взаимодействия отводится двусторонним механизмам, например, диалогу на министерском уровне по отраслевому принципу.

Помимо Италии, аналогичные меморандумы с Китаем о взаимопонимании подписали Греция, Португалия, Латвия, Хорватия и Болгария. Это противоречит позиции властей ЕС и некоторых стран, которые ратуют за общеевропейскую политику в отношении Китая и опасаются новых размежеваний в ЕС. Однако подписавшие меморандумы страны уже продолжительное время переживают финансовые трудности и спады в экономическом развитии и отчасти поэтому рассматривают китайские инвестиции как возможность придать новый импульс национальной экономике, а также, используя свою портовую инфраструктуру (все они имеют выход к морю), получить бóльшие выгоды от торговых путей, выстраивание которых намечено КНР в рамках инициативы “Пояса и пути”.

Особый интерес Китая в странах Вишеградской группы (неформальному объединению четырех восточноевропейских государств: Польши, Чехии, Словакии и Венгрии) может быть вызван тем, что эти страны активно продвигают свои интересы в ЕС и стараются проводить относительно самостоятельную политику в рамках европейского регионального интеграционного объединения. Сотрудничая с этими странами на двустороннем и многостороннем уровне, КНР стремится получать наибольшую выгоду, но тем самым содействует вольно или невольно фрагментации в ЕС.

Осторожную политику ведет Франция. Активное вовлечение Франции в китайскую инициативу началось с местного уровня, символом чего стало прибытие первого поезда из Уханя во французский Лион в 2016 г. Интерес к инициативе “Пояса и пути” проявили частные компании, например, CMA CGM LOG (логистическое подразделение CMA CGM Group), которое стремится стать главным игроком на рынке логистики между Францией и Китаем в рамках инициативы “Пояса и пути”.

В 2015 г. китайский премьер-министр Ли Кэцян заявил о необходимости развивать сотрудничество между КНР и Францией, после чего в 2016 г. по результатам французско-китайского диалога на высшем уровне по финансам и экономике был создан общий фонд (в размере 300 млн евро) и комитет для координации сотрудничества и проектов в третьих странах. Подобный механизм призван обеспечить поддержку фирмам ЕС, участвующим в проектах инициативы “Один пояс, один путь”, наладить взаимодействие с китайскими компаниями и институтами 31.

Важным событием в процессе развития отношений Франции и Китая в области инвестиций стал визит Си Цзиньпина во Францию 25–26 марта 2019 г., в рамках которого обсуждались перспективы сотрудничества и был заключен ряд крупных сделок 32. Среди них контракты на поставку более 300 самолетов Airbus на сумму более 33 млрд евро; контракт на строительство ветрогенераторов на побережье КНР; соглашение между компаниями France’s Fives и China National Building Materials Group стоимостью 1 млрд евро о развитии технологий по энергосбережению в развивающихся странах; контракт между Shipping line CMA CGM и China State Shipbulding Corporation на строительство десяти грузовых кораблей, работающих на сжиженном газе. 

Реакция властных кругов Франции все еще остается неоднозначной. С одной стороны, центральное правительство Франции выражает обеспокоенность тем, что большинство проектов, финансируемых в рамках “Одного пояса – одного пути” уходят китайским компаниям, что не выглядит как взаимовыгодное и открытое сотрудничество, которое пропагандирует китайская сторона. Во Франции опасаются, что страна может попасть в так называемую “долговую ловушку”, которая произошла в свое время с Шри–Ланкой 33. Поэтому Франция подчеркивает необходимость соблюдения международных правовых режимов и стандартов в области финансов, например, «Руководящие принципы операционной деятельности для устойчивости финансовой системы “Группы двадцати”» (G20 Operational Guidelines for Sustainable Financing), одобренных в 2017 г. 34. Президент Макрон активно поддерживает идею формирования единой для всех стран ЕС политики по сотрудничеству в рамках инициативы “Пояса и пути”. С другой стороны, Франция расширяет и углубляет двустороннее сотрудничество с КНР, создает совместные инвестиционные фонды и подписывает контракты с китайскими компаниями. И все же, с учетом своих опасений, Франция выстраивает сотрудничество от проекта к проекту, не подписывая комплексных соглашений в широких сферах сотрудничества.

В качестве последовательного сторонника формирования единой политики ЕС в отношении инициативы “Пояс и путь” выступает ФРГ. Несмотря на то, что на первых порах Германия оценивала потенциал “Пояса и пути” очень высоко, даже помогла Китаю учредить Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, активно развивала грузовое железнодорожное сообщение с Китаем и т.д., после 2016 г. она начала пересматривать свою политику по отношению к китайской инициативе. К переменам Германию подтолкнули масштабные покупки Китаем немецких компаний и вывоз технологий из Германии, а также планируемые Китаем маршруты через Южную и Восточною Европу, которые могут стать вызовом для существующих в Германии транспортных магистралей. Например, порт Пиреус – греческий контейнерный и пассажирский морской порт, расположенный в 10 километрах от Афин, контрольный пакет акций которого был приобретен китайской компанией, будет конкурировать за грузооборот с Гамбургом, первым по величине портом Германии, одними из крупнейших морских ворот Европы и самым густонаселенным нестоличным городом в Евросоюзе.

Германия также озабочена усилением Китая на Балканах и в Восточной Европе и активным его проникновением в транспортную инфраструктуру Евросоюза. Поэтому страна начала активно продвигать идею общеевропейской стратегии по отношению к сотрудничеству с Китаем в рамках инициативы “Один пояс – один путь”. Выступая на саммите КНР–ЕС 9 апреля 2019 г., министр экономики Германии, Питер Алтмайер подчеркнул, что страны Европейского союза должны подписать меморандум о взаимопонимании с Китаем по сотрудничеству в рамках инициативы “Один пояс – один путь” как единый блок, чтобы получить максимум выгод.

Можно обобщить некоторые модели инвестирования КНР в рамках инициативы “Пояса и пути”. Первая модель – совместный консорциум с компанией из ЕС. Такая модель не самая распространенная. В качестве примера можно привести попытку консорциума Manchester Airports Group (MAG) и Beijing Construction Engineering Group (BCEG) выиграть летом 2019 г. тендер на управление столичным аэропортом Болгарии (г. София) и его развитие в течение 35 лет. Одним из условий тендера было строительство нового пассажирского терминала, стоимостью более 600 млн евро, однако руководство аэропорта приняло решение отдать концессию немецкому консорциуму Munich Airport GmbH 35.

Вторая модель – выкуп контрольных пакетов акций или значительной доли инфраструктурных объектов и транспортно-логистических компаний. Подобные операции в основном проводят крупные или государственные компании. Таким путем китайские игроки формируют межрегиональную транспортную систему, с большой долей собственного участия, что позволяет привлечь к дальнейшим операциям других представителей китайского бизнеса. Наиболее иллюстративным примером данной модели является выкуп Пирейского порта китайской компанией China Ocean Shipping Company (COSCO). Оператором порта является компания Piraeus Port Authority, крупнейшие акционеры которой COSCO, обладающая 51% акций, и Hellenic Republic Asset Development Fund, которому принадлежат 23% акций.

В ноябре 2019 г. компания COSCO и Министерство транспортной и островной политики Греции подписали меморандум о взаимопонимании о реализации плана развития Пирейского порта 36. План развития содержит проекты по развитию инфраструктуры порта общей стоимостью 600 млн евро. Для реализации данного плана Европейский инвестиционный банк и Export-Import Bank of China (EIBC) обменялись соглашением о финансовых гарантиях для проектов в порте Пиреус.

В ноябре 2019 г. было подписано соглашение между OceanRail Logistics S.A., дочерней компанией Cosco Shipping Europe, и Piraeus Europe Asia Rail Logistics S.A. (PEARL), о покупке 60% акций. Компания OceanRail Logistics специализируется на интермодальных перевозках по морю и железным дорогам. Теперь она будет оператором Китайско-европейской экспресс-линии земля–море (The China-Europe Land-Sea Express Line), которая проходит от Пирейского порта до Чехии, Австрии, Польши и Словакии.

Третья модель – крупный заем от китайских банков компаниям или странам для реализации проекта с последующим привлечением китайских подрядчиков. Это может стать “долговой ловушкой”, куда попала Черногория и ряд других стран. Возможно, с помощью такого подхода КНР будет наращивать свое влияние и на соседние страны, чтобы заполучить новые проекты. Но такая модель вызывает опасения и критику большинства стран. И она тем более не применима к достаточно крупным игрокам.

В контексте данной модели стоит привести проект автотрассы между Белградом и Баром, реализуемый правительством Черногории. В 2015 г. китайский Эксимбанк (Export-Import Bank of China) предоставил заем 38 Черногории на завершение строительства в размере 800 млн евро. По условия займа Черногория должна была выплачивать долг в течение 20 лет с процентной ставкой в 2% годовых, начало выплат было назначено на 2021 г. По оценкам МВФ, данный заем увеличил государственный долг Черногории на 20%, и теперь он составляет более 80% по отношению к ВВП страны. Предоставленной суммы хватило для того, чтобы China Communication Construction Company (CССС) завершила строительство первой секции автотрассы. В марте 2018 г. CССС подписала с Черногорией меморандум о взаимопонимании по строительству еще двух участков магистрали до границы с Сербией стоимостью 1.5 млрд евро. Займодателем для данного проекта также станет Эксимбанк Китая. В это же время СССС подписала меморандум с Сербией по строительству секции автодороги на территории Сербии стоимостью 1.5 млрд евро 38.

Четвертая модель – это создание местных отделений компаний, которые будут предоставлять услуги в третьих странах или создавать там собственное производство. Наиболее репрезентативными примерами в данном случае стали: соглашение от 9 января 2018 г. между Quechen Silicon Chemical Co 39 и руководством марсельского порта, крупнейшего в Средиземноморье, о создание с нуля нового производства компании Quechen Silicon Chemical Co в районе порта 39; проведение к Марселю телекоммуникационного кабеля по морскому дну, соединяющего Пакистан, Восточную Африку и Европу (PEACE – Pakistan and East Africa Connecting Europe) 40; учреждение представительств китайских транспортных компаний в Евросоюзе (например, COSCO Logistics Co., Yuxinou (Chongqing) Logistics Co., China Railway Corportaion), в том числе через китайско-европейский комитет по координации железнодорожного сообщения.

Пятая модель – инвестиции на уровне муниципальных или провинциальных властей и заем от международной организации под гарантии центрального правительства. В качестве примера можно привести два проекта на территории Китая: региональный логистический хаб в Ланьчжоу и логистический центр на реке Янцзы в районе Трех ущелий.

Таблица 1. Финансирование китайских проектов (долл. США)

Источник: составлено автором на основании данных Всемирного банка 41 и Нового Банка Развития БРИКС 42.

В основном инвестирование осуществляют крупные государственные компании или государственные банки Китая с целью получить в управление или собственность транспортные объекты, которые станут основой для будущей торгово-промышленной сети. Международные компании и компании из ЕС получают доступ и возможности использовать такую сеть в своих интересах. ЕС стремится развивать собственную инфраструктуру, и проекты “Одного пояса – одного пути” не пытаются конкурировать с ними, а наоборот, максимально используют синергию между ними. Многие проекты расширяют и усовершенствуют уже имеющуюся инфраструктуру, чтобы обеспечить растущий спрос на транспортные услуги в рамках инициативы Китая. Развитие идет не только в количественном измерении (увеличение объема грузооборота, проходящего через транспортные объекты), но и в качественном (развитие новых мультимодальных транспортных цепочек, создание электронных систем для координации транспортных потоков и т.д.).

В современных условиях стоит выделить несколько ключевых факторов, которые повлияют на сотрудничество в сфере прямых иностранных инвестиции между Китаем и ЕС: пандемия и восстановление экономик после коронакризиса; будущее инвестиционное соглашение между ЕС и КНР; разногласия в сфере технологического развития между ЕС и КНР.

С учетом вышеописанных факторов, можно предположить следующие тенденции в двусторонних инвестиционных отношениях. С одной стороны, для ускорения выхода из коронакризиса экономикам необходим приток новых инвестиций. С другой стороны, в период кризиса перед некоторыми предприятиями и компаниями возникает угроза поглощений инвесторами с различными целями, в том числе для трансфера технологий. Поэтому для защиты национальных и коллективных интересов государства – члены ЕС вводят новые регулятивные стандарты, механизмы оценки и контроля ПИИ. В рамках договоренностей по будущему всеобъемлющему инвестиционном соглашению между ЕС и КНР были достигнуты соглашения о процедурах, ужесточающих мониторинг над сделками, которые потенциально могут привести к вынужденному трансферу технологий. Это повлияет на возможности китайских инвесторов на рынке ЕС и выбор ими модели инвестирования. Можно предположить, что модель приобретения контрольных пакетов акций будет уже невозможна для китайских инвесторов, также будет значительно ограничены проекты с участием крупных китайских госбанков, которые часто передают проекты китайским подрядчикам. Более распространёнными станут совместные консорциумы, так как они позволят инвесторам из ЕС обеспечить безопасность интересов своих компаний, а китайским – предоставить более свободный доступ на рынок, не вынуждая их проходить через процедуры оценки и контроля.

Рассматривая перспективы государств – членов ЕС на страновом уровне, можно предположить, что инвестиционные потоки также претерпят изменения. Китай будет становиться импортером инвестиций, чему поспособствуют инвестиционное соглашение с ЕС, либерализация инвестиционного законодательства и, фактически, пересмотр экономической модели развития. С 1 января 2021 г. в Китае начнет действовать новое законодательство, регулирующее прямые иностранные инвестиции, значительно расширяющее возможности и доступные отрасли для иностранных инвесторов. Всеобъемлющее соглашение тоже должно расширить доступ для инвесторов из ЕС в ранее закрытые условия, снять ряд квалификационных требований, таких как обязательная совместная компания с отечественными игроками для работы на китайском рынке, разрешенная доля для иностранных инвесторов в китайские компании и многие другие. Китай будет выстраивать экономическую модель на основе концепции “двойной циркуляции”, которая провозглашает две основы дальнейшего экономического роста – развитие внутреннего рынка и международной торговли. В связи с этим Китай заинтересован в притоке инвестиций в свою экономику. Для Европейского союза китайский рынок также станет перспективным направлением, особенно те отрасли, которые ранее были закрыты для инвесторов, например, облачные вычисления, биотехнологии и некоторые другие. С одной стороны, инвесторы из ЕС смогут получать значительные прибыли на растущем китайском рынке, с другой, объединиться с китайскими компаниями для разработок новых технологий в открывшихся отраслях экономики Китая и не потерять конкурентные преимущества в технологическом развитии.